![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
возвыситься над общественным мнением
Monday, 7 November 2011 19:39Жанр школьной литературной критики, конечно, пиздец из пиздецов.
Как бы благородный ум Онегина ни протестовал против поединка, верх все-таки взяли социальные условности, сформированные светом. Онегин убил своего друга Ленского, так как не смог возвыситься над общественным мнением того поместного дворянства, которое он внутренне презирал. Он испугался "шепота, хохотни глупцов", сплетен Зарецких, Петушковых, Скотининых.
(ссылку давать совершенно незачем, такого унылого говна over 9000)
Но что ж тогда пошёл стреляться сам Пушкин?... А он, оказывается, уже "невольник чести". Восстал против мнений света. Не то что какой-то там лишний человек Онегин, не сумевший возвыситься. Почувствуйте разницу!
Причём о некоторых обстоятельствах, предшествующих чёрной речке, школоте не говорят:
4 (16) ноября 1836 года городская почта доставила Пушкину и нескольким его друзьям анонимный пасквиль, который присваивал Пушкину «диплом рогоносца»; в дипломе содержался косвенный намёк на внимание к Н. Н. Пушкиной не только Дантеса, но и царя. Александр Сергеевич счёл письмо исходящим от Геккерна-отца (до сих пор неизвестно, был ли он прав; во всяком случае доказано, что дошедшие до нас экземпляры писаны не Геккерном и не Дантесом) и немедленно послал Дантесу вызов на дуэль.
Это мы знаем. Однако:
Через неделю после вызова Жорж Дантес сделал предложение Екатерине Гончаровой — сестре Натальи Николаевны и соответственно свояченице Пушкина. Как бы то ни было, коль скоро Дантес стал женихом Екатерины, Пушкин был вынужден отозвать свой вызов. 10 января 1837 года Екатерина Гончарова стала женой Геккерна-Дантеса. Впоследствии она родила ему четверых детей и умерла после родов, в 1843 году, на седьмом году замужества.
Однако конфликт между Пушкиным и Геккернами не был исчерпан, и вскоре после брака Дантеса с Екатериной началось распространение в свете слухов и шуток («казарменных каламбуров») по адресу Пушкина и его семьи. 26 января (7 февраля) 1837 года Пушкин отправил старшему Геккерну письмо (в своей основе сочинённое ещё во время первого конфликта в ноябре), где, чрезвычайно резко характеризуя как отца, так и приёмного сына, отказывал им от дома. В письме Пушкин, среди прочего, утверждал, что молодой Геккерн «malade de vérole» («болел сифилисом»)[14], что было переведено в военно-судном деле о дуэли как «венерическою болезнию»[15].
В тот же день Геккерн объявил Пушкину, что его вызов в силе, и Дантес готов принять его.
И о последующих событиях упоминают как-то вскользь, дабы ничто не омрачало светлую картину "Поэт и Толпа":
Военный суд первой инстанции (полковой) приговорил, в предварительном порядке, Дантеса и пушкинского секунданта К. К. Данзаса к смертной казни — по законам времён Петра I.
А вы говорите, пустое сердце бьётся ровно.
Как бы благородный ум Онегина ни протестовал против поединка, верх все-таки взяли социальные условности, сформированные светом. Онегин убил своего друга Ленского, так как не смог возвыситься над общественным мнением того поместного дворянства, которое он внутренне презирал. Он испугался "шепота, хохотни глупцов", сплетен Зарецких, Петушковых, Скотининых.
(ссылку давать совершенно незачем, такого унылого говна over 9000)
Но что ж тогда пошёл стреляться сам Пушкин?... А он, оказывается, уже "невольник чести". Восстал против мнений света. Не то что какой-то там лишний человек Онегин, не сумевший возвыситься. Почувствуйте разницу!
Причём о некоторых обстоятельствах, предшествующих чёрной речке, школоте не говорят:
4 (16) ноября 1836 года городская почта доставила Пушкину и нескольким его друзьям анонимный пасквиль, который присваивал Пушкину «диплом рогоносца»; в дипломе содержался косвенный намёк на внимание к Н. Н. Пушкиной не только Дантеса, но и царя. Александр Сергеевич счёл письмо исходящим от Геккерна-отца (до сих пор неизвестно, был ли он прав; во всяком случае доказано, что дошедшие до нас экземпляры писаны не Геккерном и не Дантесом) и немедленно послал Дантесу вызов на дуэль.
Это мы знаем. Однако:
Через неделю после вызова Жорж Дантес сделал предложение Екатерине Гончаровой — сестре Натальи Николаевны и соответственно свояченице Пушкина. Как бы то ни было, коль скоро Дантес стал женихом Екатерины, Пушкин был вынужден отозвать свой вызов. 10 января 1837 года Екатерина Гончарова стала женой Геккерна-Дантеса. Впоследствии она родила ему четверых детей и умерла после родов, в 1843 году, на седьмом году замужества.
Однако конфликт между Пушкиным и Геккернами не был исчерпан, и вскоре после брака Дантеса с Екатериной началось распространение в свете слухов и шуток («казарменных каламбуров») по адресу Пушкина и его семьи. 26 января (7 февраля) 1837 года Пушкин отправил старшему Геккерну письмо (в своей основе сочинённое ещё во время первого конфликта в ноябре), где, чрезвычайно резко характеризуя как отца, так и приёмного сына, отказывал им от дома. В письме Пушкин, среди прочего, утверждал, что молодой Геккерн «malade de vérole» («болел сифилисом»)[14], что было переведено в военно-судном деле о дуэли как «венерическою болезнию»[15].
В тот же день Геккерн объявил Пушкину, что его вызов в силе, и Дантес готов принять его.
И о последующих событиях упоминают как-то вскользь, дабы ничто не омрачало светлую картину "Поэт и Толпа":
Военный суд первой инстанции (полковой) приговорил, в предварительном порядке, Дантеса и пушкинского секунданта К. К. Данзаса к смертной казни — по законам времён Петра I.
А вы говорите, пустое сердце бьётся ровно.
